В честь 120-летия со дня рождения великого донского писателя мы при поддержке Президентского фонда культурных инициатив создаем проект «Шолохов рядом».
Вместе с правнуком писателя Петром мы направляемся в Вешенскую. От Ростова-на-Дону четыре часа на машине, и мы уже успели поговорить о том, что дал родной станице нобелевский лауреат и в чем особенность фестиваля «Шолоховская весна». Теперь же попросили Петра Александровича рассказать о своих местах силы в станице Вешенской и окрестностях.
— Вычитала в воспоминаниях Евгении Левицкой, друга и редактора Михаила Александровича, что в доме Шолоховых был, можно сказать, культ еды. Готовили много, вкусно, разнообразно, за столом собирались всей семьей. При этом сам Михаил Александрович особо много не ел, ему нравилось, когда другие угощались.
— Да, но у прадеда обязательно был плотный завтрак: жареная картошка с лучком, например, или котлеты, пироги. На Новый год и другие большие праздники в Вешки приезжали дети с внуками, гости, все собирались за огромным столом, и это было здорово. Мне бы хотелось, чтобы и у меня в семье было так. И хотелось бы своим детям, а они у меня когда-то будут, передать уважительное отношение к людям, к своей земле. Тоже скажу им однажды, как мне когда-то мой дед: помните, что вы Шолоховы.
Я рад, что меня воспитывали именно так. Если бы не семья, не равнение на прадеда, не установки деда и отца, то я, возможно, стал бы совершенно другим человеком. И жил бы сейчас не в Ростове, а может, и не в России.
В наше трагическое время стало очевидно: нужно восстанавливать традиции и убирать то плохое, что закладывалось в моих ровесников и поколения младше нас на протяжении трех десятилетий.
Дедушка, узнав, что я решил посвятить себя сфере культуры, похвалил меня. Сам Михаил Михайлович Шолохов был кандидатом биологических наук, а позже защитил еще и кандидатскую по философии, преподавал ее в Ростовском университете.
В рамках своих культурных проектов я никогда не отказываюсь от встреч со студентами и школьниками. Понятно, что часто их пригоняют из-под палки, но потом мы начинаем разговаривать, и все меняется. Я вижу, что молодежи это нужно.
— Раньше в Вешенскую приезжал, наверное, весь мир?
— Почему «раньше»? И до сих пор едут со всего мира. Да, конечно, в последние годы это стало затруднительнее. Расскажу историю наших отношений с далекой Японией.
В 1966 году Шолохов с женой по приглашению Ассоциации японских писателей посетил Страну восходящего солнца. Михаила Александровича и Марию Петровну принимали на высшем уровне: японцы одними из первых, еще в начале 1930-х, перевели «Тихий Дон», Шолохова там знают и любят.
А еще в Японии уже почти 100 лет действует общество «Сока Гаккай» — крупнейшая организация светских буддистов. Когда в 1974 году президент этого общества, известный писатель и миротворец Дайсаку Икеда получил приглашение впервые приехать в Советский Союз, то обратился к принимавшей стороне с одной-единственной, но настоятельной просьбой — организовать встречу с писателем Шолоховым.
Встреча состоялась в Москве. Прадеду было уже почти 70, он болел, но запомнился Икеде таким: «Течет тихий Дон. И волны его несут историю донских казаков, разделяя их горе и радости. И с виду веселый и бодрый, как солнце южной России, Михаил Шолохов тоже таит в себе вечность и тишину великой реки».
К 45-летию этой встречи, в 2019 году, мы привозили в «Шолохов-центр» выставку фотографий Дайсаку Икеды, до нас она побывала в 40 странах.
Не так давно я написал нынешним руководителям «Сока Гаккай» письмо с предложением поучаствовать в «Шолоховских сезонах». Они ответили: «Глубокоуважаемый Петр Александрович! Как мы рады вашему письму! Будто недавно мы сидели с вами в «Шолохов-центре» в Ростове-на-Дону. И так резко поменялась жизнь. Мы очень хотим участвовать, но к нам сразу же возникнут вопросы. Давайте подождем еще немного…»
С другими странами ситуация похожая. Хотя на самом деле большое заблуждение, что весь мир к нам негативно относится. Везде есть люди адекватные и хорошие. Мы движемся в правильном направлении, и рано или поздно на «Шолоховской весне» снова будет большой международный состав.
Через два часа в пути Петр просит остановить машину возле живописной полянки.
— Что это за место?
— В народе его называют «Шолоховские дубки». Чуть больше половины пути из Ростова до Вешек. Сейчас мы ехали легко, потому что есть кондиционер и дорога хорошая. А представьте себе время, в которое жил мой прадед. Наше южное лето, жара 40 градусов, все время трясет. Здесь они останавливались и отдыхали. А поскольку тут раньше росли дубы, в народ и ушло такое название. И памятная табличка теперь есть.
А еще сюда приезжали местные свадьбы: молодожены засовывали монету в пенек — на счастье, и невеста должна была поглубже вбить ее каблуком. А те, кто женится в Шолоховском районе, приходят на могилу бабушки и дедушки за благословением, она находится во дворе усадьбы. Это считается хорошей приметой для начала счастливой жизни.
Кстати, еще об этом месте. Я помню, когда был маленький, мы останавливались здесь по дороге в Казахстан. Туда во время Великой Отечественной войны отправил семью Михаил Александрович. А сам ушел на фронт военкором. Однажды попал в авиакатастрофу, единственный выжил после нее, но был тяжело контужен. В «Шолохов-центре» в Ростове открылась выставка «Семь фронтов — одна жизнь», посвященная его военной деятельности.
А места в Казахстане настолько полюбились Шолоховым, что семья ездила туда во главе с прадедом вплоть до 1982 года. Мы с отцом и дедом тоже чтили эту традицию, посещали село Дарьинское в Западном Казахстане, там тоже есть музей Шолохова.
— Какой проект «Шолохов-центра» за время вашей работы заведующим там вы считаете особенно удачным?
— Выставку «Не осудите, братья, брата» в 2019 году. Она была посвящена 100-летию начала Верхнедонского, или Вешенского восстания. Так казаки ответили на бесправные расстрелы и притеснения. Многие до сих пор обращаются ко мне с просьбой повторить эту выставку.
И я бы отметил проект, который был в «Шолохов-центре» до меня. В 2015 году прошла выставка «Следы казачьей старины» — с экспонатами из собрания Эрмитажа: например, шашкой, жалованной донскому атаману Даниле Ефремову императрицей Анной Иоанновной, редкими образцами полковых знамен и другими уникальными экспонатами.
Хотя, конечно, и сегодня в «Шолохов-центре» проходит много замечательных проектов. Команда там хорошая.
— Когда приезжают ваши друзья, куда вы их везете, каков маршрут экскурсии по шолоховским местам от Петра Шолохова?
— Первая точка — хутор Кружилинский, где прадед родился, это 34 км от Вешенской. Потом фамильная усадьба, конечно. Заезжаем на родник «Отрог», затем Лебяжий Яр — живописнейшее место на крутом берегу Дона, где сделана самая известная фотография Михаила Александровича. Ну, и «Орелик», памятный знак на холме на подъезде к Вешенской. В хорошую погоду оттуда дальность обзора километров тридцать. А на обратном пути заезжаем в станицу Каргинскую, там до сих пор сохранилось здание мельницы, которая описывалась в «Тихом Доне».
— С какого места на дороге в Вешки лично у вас появляется чувство дома?
— Наверное, с казака — скульптуры у развилки близ хутора Кружилинского (скульптурная композиция высотой 14 м «Памятник казакам Тихого Дона». — Авт.). Со слов отца знаю, что когда режиссер Сергей Бондарчук увидел весь этот простор, то сказал: теперь я понимаю, за что тут казаки насмерть стояли…
Сергея Урсуляка, когда он свой «Тихий Дон» снимал, первым делом тоже привезли именно сюда. Так вот он даже посетовал, что слишком красивые пейзажи, мол, никто не поверит, что без «подкраски» так снять можно.
Полстаницы в сериале Урсуляка снялось. Я был кадетом-белячком, которого расстреливают. Появился в кадре на секунду. (Смеется.)
А еще это чувство, чувство дома, приходит ночью. В 12 часов уличные фонари в Вешенской гаснут. Поднимаешь голову — и ты в отключке. Какое тут глубокое небо! Сколько звезд! Особенно в августе. А если ты еще в этом время сидишь где-то у озера или у Дона на бугре, сами собой приходят вечные вопросы. И об очень многом иначе думается и видится, что главное, а что нет.
